«Пусть мама услышит, пусть мама придет...»

Опубликованно: 9 июня 2009 Рубрика: Разное
2777 0 0 1 Размер шрифта: Добавить в закладки:
Ему было холодно и одиноко. Бурное море оставляло все меньше надежды добраться берега. А это очень нужно сделать. Там – смысл жизни, там спасение, там... мама. И он крепко держался за скользкий лед. «Ведь так не бывает на свете, чтоб были потеряны дети»... Это только лишь мультфильм. «Боже мой, может, совсем рядом есть такой же отчаянный ребенок, который ищет именно меня. Чужой, потерянный, забытый...» Львовянка Таня Зулкарнеева всегда любила этот советский мультфильм о потерянном мамонтенке. И чем старше она становилась, тем сильнее разрывалось ее сердце, когда она пересматривала мультик.

Татьяна Зулкарнеева, мать приемных детей

– Все, хватит. Давай попробуем полюбить чужого ребеночка, – как-то решительно предложил ее муж Сергей. – Любить собственных детей – это просто, а мы полюбим того, кто стал ничьим.

Женщина не возражала.

– Я всегда хотела сама родить. Но из-за сахарного диабета не могу решиться на роды. Мы решили усыновить ребенка, которого никогда никто не заберет и не полюбит. Это должен был быть ребенок темнокожий.

Уже на следующий день на руках у Зулкарнеевых был перечень многочисленных документов на усыновление и маленькая цветная фотография 8-месячного «шоколадного» мальчика. Его родная мать отказалась от него еще в роддоме.

Мы решили усыновить ребенка, которого никто не заберет и не полюбит. Это должен был быть темнокожий ребенок.

– Я жила этим ребенком. Через месяц, когда наконец дождались всех справок, пошли в дом ребенка. Помню, зашли в группу годового возраста с большущим кульком печенья и увидели его: маленького, с огромными глазами, и в красных ползунках. А он даже не заметил. Тогда его звали Рома. Теперь он Влад. Это имя ему подходит больше.

Прошел год. Влад уже стал самым родным. И - снова детдом. Опять гора парадоксальных документов.

– Мы понимали, что наших чувств многовато для одного ребенка, потому пошли дальше. Хотели усыновить еще кого-то темнокожего, но во львовских детдомах таких больше не было. Тогда нам посоветовали создать приемную семью – воспитывать детей, которые при этом будут считаться государственными.

В детском доме №1 Зулкарнеевы наталкиваются на грузинку Лику. Ту же Лику, которую видели в доме ребенка, когда усыновляли Влада. Она бежала им навстречу каждый раз, когда они приезжали с Владиком в гости к его прежним воспитателям. Девочку, которая была уверена, что в этот раз приехали точно за ней. Но «папа с мамой» проходили мимо. И только они знали, почему.

– Мы не могли взять Лику, потому что ее мама сидела в тюрьме с периодическими освобождениями и осуждениями. Эту женщину невозможно было лишить родительских прав, поскольку тюрьма является «уважительной» причиной для того, чтобы не интересоваться ребенком. Но от первой встречи с Ликой в моем сознании что-то перевернулось. Я поняла, что нужная именно таким, как она. Тем, кто растет в страшных интернатовских условиях, пока их биологические родители устраивают свою жизнь, перебираясь из одной тюрьмы в другую.

А затем была Лиза, 6-летняя красавица с длинной косой. Ее мать длительное время находилась в розыске – сейчас женщина лишена родительских прав.

– Так у нас стало трое детей. Сначала они настороженно относились друг к другу, ревновали. Особенно Лика. У нее же грузинская кровь. Это очень упрямый и упрямый ребенок. Владик тоже все время капризничал, требуя внимания. С Лизой было легче только – все-таки старшая. Мы жили, как обычная многодетная семья. Дети ходили в школу и садик. Но мысль о том, что мы могли бы воспитать больше детей, не давала покоя. И мы захотели взять к себе сразу нескольких неродных детей.

И тогда Зулкарнеевы обращаются в городской совет с письмом-заявлением о предоставлении их приемной семье статуса государственного дома семейного типа. Просят обеспечить их жилищным помещениям. Вопрос решался долго. Всякого пришлось выслушать: обвинений в зарабатывании на детях и в стремлении расширить свою жилплощадь за счет сирот. – Никогда и мысли такой не было,  – говорит Таня. – У нас есть две квартиры во Львове, мы с мужем хорошо зарабатываем, он – учитель английского, я – психолог и частный предприниматель. Мы и без государственной помощи можем покормить себя и своих детей, но для чего отказываться от того, что нам принадлежит по закону?

Они выстояли в поединке с государством. Им дали просторную двухъярусную квартиру в нововыстроенной многоэтажке. Теперь их уже восемь. Родителей нашли 2-летний Богдан, 3-летняя Олеся и 9-летний Игорь Волобуевы. Все родные. Их биологическая мама однажды ушла из дома и не вернулась, оставив детей на отца, который и сам едва сводил концы с концами.

– Мне не сложно с детьми, – сознается Таня. –  Убираем в доме все вместе. Все свободное время я отдаю детям – на их воспитание. Это значительно тяжелее, чем заниматься домашней работой. Главное, чтобы были все здоровые. У Олеси, например, перфорированный отит – гной течет из ушка после каждой простуды, а Богданчик чуть-чуть отстает в психическом развитии. Им нужно много внимания. Игорь сейчас стал  плаксой. Наверно, компенсирует свое потеряно детство. Он даже первый класс пропустил из-за того, что сидел с младшими братиком и сестрой.

Несколько месяцев назад Таня и Сергей взяли в семью еще одного ребенка, уже седьмого – 12-летнего Володю. Сначала думали, временно – от «трудного» подростка отказались приемные родители. Потом Володя прижился, и... он так просил, чтобы его не выгоняли.

– Пора бы остановиться, – говорит Таня. – Но не могу не думать, что они ждут. А может, кто-то всю жизнь будет искать именно меня? Может, я кому-то очень нужна? И я приду, обещаю. Снова и снова.

По материалам журнала «Вона»


Если вы заметили ошибку, выделите необходимый текст и нажмите Ctrl+Enter, чтобы сообщить об этом редакции.
ЧТ, 28 марта 2024, 12:51 Курс НБУ: USD , EUR , RUR